Цього тижня в Донецькому міському суді Ростовської області продовжиться суд над українською льотчицею Надією Савченко, яку безпідставно звинувачують у причетності до вбивства двох російських журналістів і в незаконному перетині російського кордону. У середині грудня суд продовжив її арешт до 16 квітня. Після цього вона на знак протесту оголосила чергове голодування. Сама Надія Савченко каже, що зберігає силу волі – як очікується, у четвер, 28 січня, вона виступить з промовою в суді.
Адвокат Надежды Савченко Илья Новиков сообщил, что его подзащитная потеряла уже более 18 килограммов веса и испытывает боли в животе и приступы тошноты. Сейчас, по словам Новикова, ей ставят капельницу, чтобы она могла выдерживать судебные заседания.
За процессом над Надеждой Савченко по-прежнему следит корреспондент Радио Свобода Антон Наумлюк. Он подтверждает сообщения адвокатов о ее плохом самочувствии – так же, как и слова самой Савченко о том, что она готова продолжать борьбу.
Фото: Радіо Свобода
– С какой речью Надежда Савченко, возможно, будет выступать в суде 28 января? Она готовит какое-то заявление или собирается парировать доводы обвинения?
– В порядке исключения ей уже давали возможность выступить. Это было буквально в самый первый день процесса над Надеждой Савченко. Там она рассказала свою версию событий 17 июня 2014 года, когда погибли журналисты ВГТРК Антон Волошин и Игорь Корнелюк, а сама Савченко попала в плен к бойцам батальона «Заря» Игоря Плотницкого из самопровозглашенной ЛНР.
Тогда СМИ и прокуроров интересовали детали, которые могли бы составить психологический портрет Савченко – разумеется, в отрицательных тонах. Самый главный вопрос, который зафиксировали все телевизионные каналы, – это убивала ли Надежда Савченко людей во время военных действий. Она, как боевой офицер, ответила, что во время участия в кампании в Ираке, ей, естественно, приходилось стрелять в противника. Вот это зафиксировали все российские федеральные телеканалы.
После этого интерес к ее показаниям пропал. Сейчас, когда выступили все свидетели и обвинения, и защиты, все эксперты с обеих сторон и зачитаны все материалы дела, Надежда Савченко может в своих показаниях опираться и на то, что уже прозвучало в суде. То есть все ее доводы в свою защиту она, я так понимаю, намерена подкрепить уже тем, что говорили эксперты, свидетели, отвечая на вопросы и адвокатов, и прокуроров, и суда. Поэтому, по большому счету, можно назвать это началом прений. И Надежда Савченко их по факту, по сути, открывает.
– Адвокаты Савченко сообщают, что их подзащитная потеряла уже более 18 кг веса. По их словам, она испытывает боли, приступы тошноты. Ей опять плохо?
– Да, действительно, у нее начались проблемы с медицинской точки зрения. Она перешла на прием смеси из капельницы. Это не совсем питательные смеси, это что-то для подготовки к приему пищи, для того чтобы организм смог воспринимать еду в дальнейшем. Но фактически она питание не принимает.
Совсем недавно она заявила, что продолжает голодовку, что никаких насильственных действий по отношению к себе, я имею в виду возможные попытки насильно кормить ее силами сотрудников ФСИН, она не потерпит. В дальнейшем после приговора она намерена продолжить голодовку уже в гораздо более серьезном объеме. И после вступления приговора в силу (а она не сомневается, что он будет обвинительным) она намерена начать сухую голодовку, то есть уже без употребления жидкости.
– Заседания на уходящей неделе проходили в напряженной обстановке? Ведь в суде выступали свидетели защиты, которые приводили доказательства невиновности Савченко. Им давали возможность это сделать?
– Атмосфера действительно была напряженной, поскольку и свидетели, и эксперты со стороны защиты на последней неделе заседаний были из Украины. Они прибыли в Россию на свой страх и риск – например, бывший военнослужащий 80-го батальона украинской армии Иван Руснак. Он участвовал в бою 17 июня 2014 года, был вместе со своей командой ранен. Они отстреливались, и Савченко встретила их, когда осуществляла разведку, оказала медицинскую помощь и пошла дальше изучать обстановку и искать других раненых. И в это время она как раз попала в плен. Он точно мог зафиксировать время, в которое Надежда Савченко отправилась вперед к поселку Металлист, где была захвачена бойцами батальона «Заря».
Фото: Антон Наумлюк
Руснак – бывший военнослужащий армии Украины, понятно, что отношение к нему в России очень отрицательное. Кстати, силы охраны Донецкого городского суда в это время были увеличены. Прокуроры общались с ним достаточно резко, на мой взгляд, что вызвало очень агрессивную реакцию у самой Надежды. Она вообще не скрывает своего отношения и к судьям, и к прокурорам. Точно так же прокуроры попытались не дать высказаться экспертам, которые были привлечены тоже с украинской стороны адвокатами. Это специалисты, прежде всего, по связи, то есть это инженеры, которые могли сказать, как осуществлялся прием мобильной связи с телефона Надежды Савченко в этот день, где она была. И, анализируя биллинг звонков Савченко, сказать, в какое время она находилась уже в Луганске. По словам этих экспертов, Надежда Савченко в момент гибели Корнелюка и Волошина уже несколько часов была в плену! Это зафиксировали станции связи, которые поймали ее сигнал, например, когда она звонила сестре. Когда телефон выключен, он тоже отслеживается станциями мобильной связи!
Вот этим экспертам прокуроры пытались не дать высказаться. Главная претензия, которую они предъявляли, касалась не существа их ответов на вопросы. Вместо этого их спрашивали, как они сейчас пересекали российско-украинскую границу, заполняли ли они миграционную карту, имеют ли они право осуществлять трудовую деятельность, к которой прокуроры почему-то отнесли составление экспертизы по делу Надежды Савченко! Вот, основываясь на таких технических каких-то претензиях прокуроров, суд полностью отклонял приобщение к делу и материалов экспертиз, которые они привозили, и заключение. К счастью для адвокатов, суд и прокуроры не могли добиться запрета на выступление этих экспертов в суде. Они хотя бы могли высказать свою точку зрения и свое экспертное мнение.
– Вы в своем фейсбуке пишете, что в последние дни вам лично как корреспонденту особенно сложно работалось на суде над Надеждой Савченко. С чем это было связано?
– Не только мне. Не очень много журналистов работает в Донецке и освещает процесс Надежды Савченко. Периодически появляются корреспонденты различных украинских изданий. Последнюю неделю, например, там провела корреспондент «Громадского радио». И, в общем-то, мы все замечаем, что меры охраны и меры наблюдения и за корреспондентами, которые освещают этот процесс, и участниками этого процесса, в последнюю неделю повышены.
Мы связываем это с тем, что в Россию для участия в процессе приезжали именно уже названные граждане Украины, бывшие военнослужащие, эксперты из Киева.
Один из экспертов – это сотрудник Минюста Украины. Скорее всего, именно в связи с этим в Донецк, маленький город на границе с Луганской областью, который за последний год видел очень много событий, и трагических, и разных, приехало огромное количество сотрудников силовых органов, которые и в штатском, и в форме осуществляют наблюдение и за журналистами, и за тем, что творится на процессе. Людей стало гораздо больше.
– То есть за вами наблюдают, в связи с вашей работой, не только в здании суда?
– Мы не можем утверждать это на 100 процентов. Но мое мнение и мнение коллег, с которыми вместе мы работаем во время процесса, что – да, когда процесс уже закончен, наблюдение сохраняется, – рассказывает Антон Наумлюк.
Андрій Шаргородський, Олександр Гостєв, «Радіо Свобода»,
24 січня 2015р.
