Євродепутат Пятрас Ауштрявічус вважає, що лише санкціями можна достукатись до Путіна, адже він розуміє лише аргументи сили.
Після того, як депутати Європарламенту закликали Євросоюз ввести персональні санкції проти президента Росії Володимира Путіна, щоб домогтися звільнення Надії Савченко, 57 депутатів направили звернення Верховному представнику ЄС із зовнішньої політики Федерікі Могеріні.
Крім Путіна, парламентурі просять включити до списку санкцій главу ФСБ Росії Олександра Бортнікова, главу Слідчого комітету Росії Олександра Бастрикіна і декількох його підлеглих, главу комітету Держдуми з міжнародних справ Олексія Пушкова, а також прокурорів, суддів та інших чиновників, причетних до фальсифікації матеріалів справи Савченко, її незаконного затримання, арешту і висунення сфабрикованих звинувачень у вбивстві і незаконному перетині кордону. Передбачається, що санкції включатимуть заборон на в’їзд до ЄС і блокування банківських рахунків та активів на території Євросоюзу.
Чи буде прийняте рішення про санкції по списку Савченко і як може на це відреагувати Росія, розповів в інтерв’ю Радіо Свободи депутат Європарламенту Пятрас Ауштрявічус, заступник голови групи «Альянс лібералів і демократів за Європу».
– Означает ли письмо к Могерини, что он считает слабой реакцию мирового сообщества на дело Савченко?
– Именно. Международная общественность и многие западные институции, казалось бы, делают много для дела Савченко и жизни Нади, но это не оказывает большого влияния на российскую сторону. Поэтому я думаю, особенно видя эту сухую голодовку, – которую она сейчас, правда, прекратила, но она очень слаба физически и измотана морально, – самые высокие гуманитарные соображения должны приниматься во внимание, чтобы постараться ее освободить.
– Насколько велика вероятность того, что Евросоюз прислушается к вам и введет санкции?
– Сегодня я прочитал, что Фредерика Могерини призывает Россию скорее освободить Надю, и это хорошо, но я не думаю, что ее мнение вот так вот услышат в Кремле, где решаются все основные вопросы. Поэтому нужно, чтобы это обсуждалось в понедельник на встрече министров иностранных дел стран Евросоюза, и, насколько мне известно, несколько министров уже подтвердили, что готовы поднимать этот вопрос. Я не знаю, каким может быть окончательное решение, и насколько это затронет дополнительные санкции, но это серьезно. И Кремль должен понимать, что это не пройдет даром. Особенно, когда российская сторона надеется на смягчение санкций, – я думаю, будет наоборот.
– Представим себе, что санкции в отношении Владимира Путина будут приняты. Это, вероятно, означает радикальное ужесточение отношений между Европой и Россией?
– Да, это может вести к таким последствиям. Мы можем представить, как это расценит господин Путин. Но разве мы можем нынешнее состояние отношений определить как нормальное и конструктивное? Я думаю, это может повлиять. Но, по сути, мы находимся в такой зоне напряженности. И это был бы, наверное, толчок, чтобы некоторые шаги были пересмотрены со стороны Путина.
– В обращении к госпоже Могерини, инициатором которого вы были, упоминается, в частности, запрет на въезд в ЕС, а также блокирование банковских счетов и активов, принадлежащих людям в санкционном списке. Вы предполагаете, что у этих людей могут быть активы на территории Евросоюза?
– Мы постоянно слышим, что российская политическая элита, даже элита правоохранительных органов, имеет такие активы. Они богатые люди, у них, наверное, цель – в летнее, да и в другое время быть где-нибудь на Западе, жить прекрасной жизнью. Эти ограничения не позволят элите обращаться со своими деньгами, как она хочет. Она все-таки обогащается за счет российских людей, российского государства. Это когда-нибудь приведет, наверное, к тому, что российское общество спросит Запад, что было сделано и почему на это не обращали внимания. Чем раньше мы начнем это делать, тем лучше. Надеюсь, мы еще примем дополнительные решения, как вычислить эти активы, как ужесточить контроль над финансовыми операциями в некоторых странах Евросоюза. Не все они, кстати, применяют жесткий контроль. Здесь дело даже более серьезное, чем одна история Нади Савченко.
– В Европе можно услышать точку зрения, что не надо идти на конфронтацию с Россией, а надо ее мягко убеждать, а подобные санкции, причем санкции в отношении Путина, могут вывести ситуацию из-под контроля, что тяжело скажется на Европе. Вы не согласны с такой точкой зрения?
– Нет, я не согласен. Разве Кремль консультировался с президентом Европейского парламента, скажем, когда были введены санкции в отношении нескольких десятков парламентариев Евросоюза? Они играют с позиции силы, и, наверное, они и понимают этот язык. Конечно, я за диалог, и, если Кремлем будут сделаны какие-то шаги навстречу, можно санкций и не применять. Но сказать, что мы всерьез обсуждаем это, обязательно надо!
Повністю інтерв’ю Пятраса Ауштрявічуса читайте на сайті Радіо Свобода, 11.03.2016.
