29 марта Высокий суд Лондона вынес решение по иску против Украины в деле о трёх миллиардах «кредита Януковича». Всего за несколько последующих дней на голову читающим гражданам вылился такой поток скоропостижных глупостей, поверхностного анализа и правдоподобной лжи, что разобраться в произошедшем стало практически невозможно. Чтобы ответить на вопросы «что произошло?», «кто виноват?» и «что делать?», необходимо проследить эту историю с самого начала.
Полученные в декабре 2013-го $3 млрд. из $15 млрд. обещанного российского кредита были «леденцом», которым Путин заманивал Украину в свои объятия. Как бы кто ни оценивал мотивы сторон, уровень коррумпированности Януковича и степень нарушения процедур при взятии этого кредита, бесспорным остаётся сам факт получения страной этого займа и, следовательно, возникновения таких же бесспорных обязательств по его возврату.
Весной-летом 2014 года Украина, ставшая объектом вооружённой агрессии, имела полное право официально заявить об аннулировании своих обязательств перед Российской Федерацией, как государством-агрессором.
Кроме того, захват Крыма и начавшаяся горячая фаза военных действий на Донбассе были вескими основаниями для немедленного начала переговоров о глубокой реструктуризации долгов перед иными внешними кредиторами.
Первым проигнорировал очевидную необходимость такого рода переговоров Премьер-министр Украины Яценюк. Моё обращение к нему, как впрочем, и письма ряда экспертов в Кабмин, остались без соответствующей реакции. Яценюку, рассчитывавшему на внешнюю поддержку его карьерных устремлений, очень не хотелось осложнять отношения с иностранными кредиторами.
Последующая трёхлетняя история является яркой иллюстрацией того, насколько не похожи самовлюблённые политики, торгаши и иностранные наёмники на государственных деятелей, которых так недостаёт украинской власти.
После того, как нормандские иллюзии президента Порошенко и преступное бездействие всего военно-политического руководства привели страну сначала в Иловайский, а затем и в Минский котёл, реальность существенно изменилась. К непризнанию официальным Киевом очевидного факта войны и затянувшемуся на три года невнятному бормотанию о какой-то АТО добавилось незаконное подписание первого и второго Минских соглашений, косвенно признающих внутренний характер конфликта и ставящих государство-агрессор на позицию арбитра. Все это привело к невозможности прямого отказа от исполнения обязательств перед Российской Федерацией и утрате главного аргумента в переговорах с другими иностранными кредиторами.
Фоном для переговоров о реструктуризации внешних долгов, начавшихся с опозданием на год в 2015-м, стало затянувшееся «перемирие» на «внутреннем фронте». Это позволило западным кредиторам не принимать аргументы, связанные с российской агрессией, и занять очень жёсткую позицию.
Основным переговорщиком от Украины определили Наталью Яресько – иностранного наёмника, незаконно назначенного по квоте Порошенко министром финансов Украины. Можно гадать, чьи интересы на самом деле представляла на этих переговорах Яресько. Результат налицо: страна и все мы, её граждане, попали в тяжелейшую многолетнюю кабалу, кредиторы обеспечили себе безбедное будущее, а Яресько поехала дальше – управлять финансами Пуэрто-Рико.
Кроме «подарка» стране в виде условий реструктуризации обязательств перед западными кредиторами Яресько успела начать переговоры о реструктуризации задолженности перед государством-агрессором. Таким образом, она и те, кто наделил её полномочиями, косвенно признали право требования агрессора на $3 млрд. и невыплаченные проценты.
Такое коммерческое отношение к войне и агрессору до сих пор явно прослеживается в действиях нынешней украинской власти. Степень абсурда в действиях Порошенко, Яценюка, Яресько и Гонтаревой демонстрирует тот факт, что они боролись за признание российского долга коммерческим и пытались торговаться с государством-агрессором наравне с другими кредиторами. Когда же МВФ признал этот долг суверенным, вся торгашеская верхушка украинской власти посчитала это поражением. Хотя в пресс-релизе Фонда была заложена очень важная для воюющей страны формулировка: «16 декабря 2015 года Совет директоров принял решение, что притязания по евробондам на сумму $3 млрд., которые были выпущены Украиной 24 декабря 2013 года и находятся в Фонде национального благосостояния России, являются официальными притязаниями». Это означает, что на возврат средств претендует именно государство Российская Федерация, являющееся агрессором.
После наложения Верховной Радой моратория на выплату $3 млрд. кредита Россия в лице трастовый компании, изначально представлявшей её интересы, обратилась в Высокий суд Лондона с иском против Украины о взыскании суммы кредита и процентов по нему. Муниципальный суд Лондона, при всём своём высоком статусе и международном авторитете в разрешении коммерческих споров, никогда не стал бы рассматривать взаимные претензии воюющих держав. Именно об этом сказано в той части его решения от 29 марта 2017 года, где говорится, что рассмотрение аргументов украинской стороны об агрессии и нанесении ущерба экономике выходит за пределы компетенции этого суда. Другими словами, этого процесса могло не быть в принципе, если бы украинская власть на всех этапах внутри страны и за её пределами давала чёткую правовую оценку происходящему, а не переводила все на коммерческие рельсы.
Отказав Украине в полной процедуре рассмотрения спора, суд пояснил, что не обладает компетенцией рассматривать что-либо, выходящее за пределы финансовых взаимоотношений сторон. Признав правомерность требований России, представленной трастовой компанией, на этом этапе суд не определил параметры ответственности Украины. Впереди рассмотрение спора в апелляционной инстанции, от которой сложно ожидать иного решения при неизменно торгашеской позиции украинской власти.
Что же произойдёт, если Россия получит окончательное подтверждение права требования по трастовому договору на сумму $3 млрд. и неуплаченных процентов? У нынешней украинской власти останется четыре теоретических варианта ответа.
Первый – остановить бюджетные платежи, не финансировать армию, медицину и образование, чтобы рассчитаться с Москвой. Уверен, мы вместе не позволим этого сделать.
Второй – лихорадочно занять требуемую сумму и отдать её агрессору. Но занять– никто не займёт, и отдать мы также не позволим.
Третий – договориться о реструктуризации долга, «поверх» негативного решения суда. Цена таким договорённостям понятна и для украинского общества неприемлема.
Четвёртый – не платить. Последствия такого решения могут надолго подорвать доверие к стране и окончательно разрушить её экономику.
Что же делать?
Ответ на этот вопрос 30 мая 2016 года дал судья Голосеевского суда Киева Николай Шкирай. В процессе рассмотрения искового заявления вынужденной переселенки с оккупированной территории Донбасса Ирины Веригиной к Российской Федерации о компенсации морального и материального ущерба, нанесённого вооружённой агрессией и оккупацией части территории нашей страны, судья удовлетворил заявление о мере обеспечения иска и наложил арест на право требования по трастовому договору от 24.12.2013, заключённому между Украиной и компанией The Law Debenture Trust Corporation PLC, представляющей интересы Российской Федерации, а также своим решением остановил любые платежи в рамках указанного договора. Определение суда о мере обеспечения иска действует и находится на исполнении в Кабинете Министров, Министерстве финансов, Национальном банке и Государственном казначействе Украины.
Вынесенное 23 августа 2016 года решение о взыскании с Российской Федерации суммы морального и материального ущерба в пользу пострадавшей гражданки Украины вступило в законную силу. Оно стало первым, но далеко не последним подобным решением, инициированным правозащитным движением «Сила права» в рамках реализации стратегии действий на юридическом фронте.
Все это означает, что если Россия получит и предъявит нам окончательное решение, подтверждающее право требования по трастовому договору, то ответ украинской власти может быть только таким: «Мы признаем решение Лондонского суда и подтверждённое им право требования, но Российская Федерация проиграла суд украинским гражданам, пострадавшим от её вооруженной агрессии против Украины и оккупации части территории нашей страны. Россия была ответчиком в этом процессе. Суд официально уведомлял ответчика о дате и месте рассмотрения иска, о чем имеются все необходимые подтверждения. Россия проигнорировала своё право на апелляцию и не оспаривала определение суда о мере обеспечения иска. Таким образом, у правительства Украины отсутствует законная возможность удовлетворить требования истца до удовлетворения Россией требований пострадавших украинских граждан и отмены соответствующих мер обеспечения их исков».
При этом ожидаемая попытка трастовой компании объявить себя независимым кредитором разбивается тем самым решением МВФ о признании долга суверенным и уже обнародованным решением Лондонского суда, отметившим, что наличие прокладки в виде этой трастовой компании не позволяет Российской Федерации утверждать, что не она является реальным кредитором по данному договору.
В случае окончательного проигрыша государством Украина лондонского спора, средства, по решению Лондонского суда подлежащие перечислению государству-агрессору, законным путём пойдут на выплаты по судебным решениям, вынесенным украинскими судами в пользу пострадавших от вооружённой агрессии и оккупации. Тормозить этот процесс могут только личные интересы верхушки власти, идущие в разрез с интересами страны и её граждан.
И в заключение специально для страдающих комплексом неполноценности. Хочу напомнить, что Голосеевский районный суд Киева, Ярмолинецкий районный суд Хмельницкой области и Ивано-Франковский городской суд, вынесшие решения о взыскании с государства-агрессора ущерба, нанесённого нашим гражданам, – это такие же местные суды, как и Высокий суд Лондона.
Андрій Сенченко, член Політради партії «Батьківщина», лідер Всеукраїнського руху «Сила права», «Обозреватель», 4 квітня 2017р.
